* * *
Войну стихами не остановить -
Я это слишком четко представляю,
Но, рифмою грозя и проклиная,
Того, кто равнодушен - разбудить,
Того, кто ей доволен - осудить,
И замысла сорвать паучью нить
Способна ты, поэзия родная!
Я полюбил тебя нежданно…
Я полюбил тебя нежданно,
Почти не веря в это сам,
Так далека и так желанна
Звезда любви сияла нам.
И в час вечерний первой встречи
Никто смущенья не скрывал:
Утратив дар обычной речи,
Перед тобою я стоял,
И были так призывно-зыбки
На грани счастья и мечты
Твоей нечаянной улыбки
Невыразимые черты.
Любовь ли нас преобразила,
Хмельным порывом ворвалась?
Иль неуемной жизни сила
Во мне волною вознеслась?
Я чашу неба поднимаю,
И льются звезды через край.
О, Муза! Нежность воспевая,
Заветное мне слово дай!
И стань предтечей новой жизни,
Что правду вечную хранит.
Крепка земля в моей отчизне,
А слово - крепче, чем гранит.
Признанье
Наде
Люблю тебя. Всегда тобою занят.
Как в полнолунье ночь боготворю.
Луна уйдет, а мне светлее станет,
Как будто я в лицо твое смотрю.
Ты далеко, но птицы на рассвете
Клянутся передать тебе привет.
Твоей улыбке радуются дети,
И долго улыбаются вослед.
И оттого меж нами расстоянье
Для сердца моего - не западня!
Но для чего тебе мое признанье,
Когда бы не любила ты меня!
Нежность и наглость
Mеня сpазила нежность в одночасье,
Но рядом слышу: "Хватит о любви!
Вот наглость - это, брат, - втоpое счастье.
По этому закону и живи!
А там... Что поимеешь, то и будет.
Хватай - на что способен аппетит!"
- Конечно, победителей не судят,
Но осуждать никто не запретит.
И пусть иной на наглость уповает.
В толпе себе подобных он - герой, -
Второго счастья в жизни не бывает,
Как нет души, и совести второй!
Весеннее
По краю мартовского наста
Румяный закатился день,
И дышит сумрак безучастно
Меж придорожных деревень.
Темнеют ели. Сосны редки -
Стряхнули иней - вышел срок.
Лишь кое-где на крепкой ветке
Последний держится снежок.
Ручей
Свежо и чисто в сумрачном бору.
Подмокший мох еще лежит на гриве.
Слетела шишка с кедра поутру,
Десницей ветра сбитая в порыве.
К реке спешит извилистый ручей,
Преодолев непрочную запруду:
- Какое счастье, знать, что мир - ничей,
И с громом бьет небесную посуду.
* * *
Возле берез над полянами белыми
По-берендеевски дышит туман.
Пальцами взять ли его онемелыми?
Переложить ли в дырявый карман?
Сказку припомнить о нежной Снегурочке,
Как безответно любил ее Лель,
Березняку над сугробами хмурыми
Не позволяет холодный апрель.
* * *
Хорошо на Урале по осени -
Настоящий березовый рай.
Столько золота с неба разбросано,
Хоть корзиной его собирай!
А в долине - рябинка заветная
С алой гладью по краю листа.
Обняла ее дымка рассветная
Словно белого шелка фата.
И смущенно лесная красавица
Прижимается кедра к плечу.
Ей бы только со счастьем управиться,
Я другого желать не хочу.
День науки
- Правительство - от скуки на все руки -
В России объявило день науки.
Патриотичной мыслию развесясь,
Я посвятил бы ей не день, а месяц.
А дальше, перспективы-то какие,
Коль год науки грянет по России!
- Послушай-ка, не хватит ли, Сметанин,
Научно-фантастических мечтаний?
Перс и халдей(Восточная сказка)
1
Порою кажется нелепым и смешным
Все то высокое, что мы в себе храним.
Грешно завидовать, но бесы вводят в грех,
И колет глаз тебе любой чужой успех
2
Однажды персу позавидовал халдей -
Перс нюхал персики у хижины своей:
- О как прекрасны драгоценные плоды,
Что посылает небо в летние сады!
Халдей, как в тень попал, он сразу почернел,
Забыв о всем своем богатстве, что имел.
Забыв о том, что перс, и хижина, и сад
Давно по векселю ему принадлежат.
Он приказал своим наемникам спешить.
И жирной нефтью ненавистный сад залить.
Увы! - завяли ароматные плоды.
Вокруг - лишь горя вредоносные следы.
Но кто в убытке оказался как не сам?
Давно дивится мир халдейским чудесам.
И ты, увидев, что у женщины другой
Есть что-то лучшее в сравнении с тобой,
Чтоб дух убийственный сердечка не настиг,
Не вздумай зависти предаться ни на миг.
Не развивай в себе презренные черты.
Достойна зависти, конечно, только ты.
* * *
Не далеко, не высоко
Собираться мне пора.
На привычной книжной полке
Разыщу журнал "Югра".
Мне тираж его напомнит
О Мишунине всегда.
О трудяге Киселеве -
Текста кислая вода.
До истории охочий
Выплывает на момент
Милый друг "Югры" Надточий -
Основной корреспондент.
И припомню я сквозь слезы
Развеселые деньки:
Березницкого березы
Да Корченкина пеньки.
Путин и дятел
(басня)
Российский президент умеет быть речистым:
Войну святую объявляет террористам.
В который раз уже. Да толку ни на грош -
Без нападенья дня не проживешь.
А дятел по лесу летает,
Войны жучкам не объявляет,
Но нет покоя им, где наш герой живет,
Под самой толстою корой жука найдет
Да и склюет.
Он за день рощу целую спасает.
Ей-богу, будь похож на дятла президент -
С Чечней бы справился в момент!
В ответ на письмо от Чубайса
Дорогая жена, не пугайся.
Не повестку, не счет за дебош –
Получил я письмо от Чубайса,
Вот кто нынче в дела мои вхож!
В нашей кухне, где мерзнет и кошка,
Ведь мороз по-сибирски жесток
Из конверта с прозрачным окошком
Я достал «драгоценный» листок.
Он мне пишет о том, что реформы
Ради нас осторожно ведут.
Тормозятся предельные нормы
И тарифы так вяло растут.
Мол, к обвалу пока не готовьтесь,
Но хотя и прогнозец неплох,
На его факсимильную подпись
Я таращусь как мышь на горох.
Не пойму, для чего это главный
«Электрический гений» страны
Со своею командой державной
Ухватили меня за штаны.
То ли прежние мысли мешают?
А, понятно – декабрь на дворе!
Скоро выборы! Вот и внушают
Представленье о новом «царе».
Воробьи
Они суют свой носик малый
В чужой чулан и задний двор.
Ни хлеба нашего, ни сала
От них не скроешь на запор.
Клюют горох, остатки проса
И бойко смотрятся в окно.
Но дальше собственного носа,
Увы, им видеть не дано.
Дивлюсь их помыслам невинным
А как удачен их закон!
Ведь по законам воробьиным
Уж лет пятнадцать мы живем.
Порхаем стаей несогласной
Над ширью пашен и полей,
И правит нами самовластный
Чирикающий понаглей.
Новый год
Целый день во дворе падали снежинки, А на площади встал белый городок. Наша елка стройна, словно на картинке. В ароматной смоле ствол ее высок. Пусть румянец горит, как фонарик яркий, Пусть у елки вовсю пляшет хоровод - Дед Мороз детворе принесет подарки, А иначе, друзья, что за Новый год!
Всю жизнь живу на первом этаже. Под окнами - югорские березы. То иней на ветвях, то чьи-то слезы, В гостях у Бога бывшие уже. Зимой ко мне идут колядовать, За горсть конфет и мелкую монету Расславили давно по белу свету: Здесь бедствует поэт - ну что с них взять? А летом забредет ко мне таджик, За пару помидоров, полбатона Расскажет миру, как живет мужик - Соперник и Хафиза, и Платона. Мечты мои как прежде в кураже, Ведь я живу на первом этаже.
К 8 марта 2004 года
* * *
Никону Сочихину На пруду нынче к вечеру славно Разгулялись березы, горя - Проплывали печально и плавно Золотые дары сентября. Детвору привело в восхищенье, Как по берегу бегал щенок, Лапой лунное гнал отраженье, Но достать его так и не смог. И, внимательно глядя на воду, Ты молчал, мой талантливый друг: Нет природному золоту ходу В шелухе постмодерна вокруг… Не грусти. Не грусти хоть сегодня! Роковой не буди ты вины… Что искать в себе дара Господня! Что ловить отраженье луны! 25 сентября 2003 г.
Милые мама, сестра и жена. Где же волшебная наша страна? Верность и мужество в наших очах Раньше светились - не жадность и страх. И дочерей на панель за кордон Раньше не гнал равнодушный закон. Вновь нас хотят обокрасть, обобрать. Сколько ж на время беспечно взирать? Завтра за весь наш напудренный гной Снова расплатимся страшной ценой. Не повернуть ли судьбину лицом? Не подлеца ли назвать подлецом? Милые женщины, я вас люблю! К мудрости нашему плыть кораблю.* * *
Все религии мира бессильны равно Перед тем, что тебе от рожденья дано. Перед чайкой вдали над морскою волной, Перед разумом ясным, как солнце весной.
Две синички под окном На зеленой ветке. Распушило ветерком Жёлтые жилетки. Не Весна ли то сама Солнышком пригрета? Ждать ли скорого письма Верная примета? На березе под окном Тенькают синички. - Извините, Вы о ком, Милые сестрички?
* * * (Монолог западного сибиряка о выборах) - Скажи, Евдокимову Мишке везёт – Он мастер рассказывать байки… Я тоже заброшу военный завод, Забуду секретные гайки. Во мне заиграла дворянская прыть По линии графа Толстого: Я тоже хочу губернатором быть, Даю благородное слово. На выборы мирно ходи, гражданин. С ворами свободой повязан Пока голосуешь хотя бы один, Итог будет тот, что заказан. Пока недотравлен, пока недожжён, Пока недоставлен я к стенке, Хочу доказать, что не лезть на рожон, Могу не дурней Филипенки. За Путина, Думу, за власть и закон Мы выпьем по полной программе – Сосед Абрамович мне даст миллион, И я рассчитаюсь с долгами.
Ярмарка Хорошо в тумане леса Жизнь угрюмую латать. Есть прогресс ли, нет прогресса – О гармонии мечтать, На лужайку выйти летом В День торговли, например, И глядеть анахоретом На движенье вышних сфер. Поглазеть пока не поздно На запястья, на весы, На луну из сыра, звёзды Из немецкой колбасы, На шампанского кипенье В карамельном хрустале - На волшебное виденье Райской жизни на земле. Хорошо потом, наверно, Дураку сказать: «Прости!» И к раскрашенной, фанерной Да эстраде подойти. И поёрничать немножко, Вдруг припомнив о былом: - Здравствуй, милая гармошка! Низко бью тебе челом.
Апрель Cорока на березе. День хрустален. И воздух неба пьётся как вино. Один с утра. Ни весел, ни печален Разматываю дум веретено. Сегодня вновь 20-е апреля. Большая дата будет через день. Мели по телевизору, Емеля, Не от тебя ли мысли набекрень? С лапшою на ушах не от тебя ли Под окнами валяется мужик. Какое царство, Господи, проспали! Канатаходцу в собственность отдали, Тому, кто по веревочке бежит. На то и жизнь – похмельями чревата. Вот только не кончается никак - О чем Высоцкий пел ещё хрипато, Что Ельциным завязано когда-то, Но медлит затянуть мой лучший враг. Сорока на березе. День хрустален. И воздух неба пьётся как вино. Но если мир един и безначален, То миг и вечность всё-таки одно?ЮРЮЗАНЬ
Горланят петухи по Юрюзани -
Едва не разрываются гортани!
Вокруг меня все горы, горы, горы, Далеких сосен ровные узоры. А вдоль реки дома, да огороды, Здоровые картофельные всходы. Там родники из сердца гор струятся. Хотят от сосен тучи оторваться, Но с каменистой почвы непрестанно Струится пар с волокнами тумана. Там жители просты, немногословны, Друг к другу и к приезжему любовны. Закончив сенокос, поют частушки - Со стариками слушают старушки. Дружок, задравший ухо, громко лает, Он, сумасшедший, все цыплят гоняет. Там индюки степенно, как павлины До улицы гуляют середины И за город, беря заборы с бою, Бредет козел с ужасной бородою. За ним игривым стадом козы ходят, А петухи мелодию выводят. Какая чистота! Какая сила! Вот, наконец, и утро наступило!* * *
В. Г. на прочтение
стихотворения Пастернака
"Быть знаменитым - некрасиво!"
Беда мне с этим негативом - В моем же доме, да спьяна, Опять читали мне с надрывом, О том, что слава не нужна. Не пожалел оратор вздоха, То локтем двигал, то плечом. Быть знаменитым - очень плохо! Мой друг, а я то здесь при чем? Под скромным знаком Зодиака Меня вела моя звезда, И в умных строчках Пастернака Я не нуждался никогда. Бывал богатым я и сытым, Бывал порою рад рублю. Быть некрасиво паразитом, А знаменитость я стерплю.Ожидание
Я хочу рассказать о многом, Да прольется на это свет. В телефонном звонке убогом Единения больше нет. Ясно вижу одно и то же: Между нами всего шажок. Отраженье свечи на коже, Нежный персиковый пушок. Обнимаю тебя несмело - Мелодичное волшебство… Если б, милая, ты хотела Счастья капельку моего! И когда бы в малейшей мере Ты коснуться того могла, - Легче вихря влетела в двери, Ни секунды бы не ждала. Никуда бы не уезжала, Никуда больше, никуда. Никогда бы не уезжала, Никогда больше, никогда.Свидание
Осень, как судьба неотразимая, Русь мою завесила дождем. Подари мне день с тобой, любимая, Для меня он станет лучшим днём. Раскричались - мы на них любуемся - Ласточки в чумазых облаках. Мы с тобою все не нацелуемся, Все не нагуляемся никак. Ветер завывает, как обиженный, Вырывая зонтики из рук. А потом он кается, пристыженный, За невольно вызванный испуг. Грузные, кружком, намокли здания, Обсуждать погоду им не лень. А у нас последнее свидание Перед тем, как будет новый день. Ничего, что дождь не прекращается, Ничего, что слезы - по щекам. Осень стать любовью обещается, Тихо поднимаясь к облакам.«Солохинские» мосты
Я жизнь прожил счастливую в Сургуте Все двадцать восемь полновесных лет, Не изменив её всегдашней сути, И просто воспевая, как поэт. Посильно помогая, где руками, Где головой в строительстве его - Приехал я сюда не за деньгами, А разделить эпохи торжество. Хотя бывают разными эпохи, У каждой свой герой и свой резон. Герой сегодня - Валентин Солохин, Которым по-мужски я восхищен. Романтику Сибирь – святое место, Поруганное, может быть, порой. Но, кто же он такой – начальник треста Под именем обычным «Мостострой»? Солохин говорит скромнее многих, Когда с ним речь газетчики начнут: - По этой жизни нас ведут дороги, А без мостов дороги не живут. – Он сам себя не мыслит без работы Доступен - выходной-не выходной – Готов не только «разбирать полеты», А пестовать идеи, как родной. В Сургуте ли – пролета нету шире, В Ханты-Мансийске – не фантазий бред - Мосты, каких не так уж много в мире, А может быть, каких и вовсе нет. И через обский мост переезжая, Возможно, дорогая, как и ты, Я всякий раз невольно замечаю – Переживаю чувство красоты. Когда жду встреч на берегу с тобою, И время через Обь гоню - спеши! - Я восхищен солохинской душою, Ведь мост, определенно - часть души! Возможно, он другой, возможно, даже - Что создал я какой-то идеал. Но я бы за такую часть пейзажа, Любого человека уважал. В стихах бывают выигрышние темы Такие, как закат или рассвет… Его мосты прекрасны как поэмы, А для меня оценки выше нет.Ильфир
Мазитову Ильфиру Ангамовичу Победителю в конкурсе "Черное золото Югры" Лучшему оператору технологических установок округа.* * *
Мой славный товарищ - Мазитов Ильфир Совсем невысокого роста. Курносый, худой, темноглазый башкир Одет аккуратно и просто. Сердитых речей не услышишь вовек, Но скажут о нём непременно, Приветствуя в шутку: "Ильфир - человек!" Когда он выходит на смену. Двенадцать часов не бегут, так ползут - Бригада в итоге не взвоет, Но раньше смениться на пару минут Порою немалого стоит. А если была беспокойная ночь - Пришлось устранять неполадки, То будут часы, уходящие прочь, Тем боле чертовски несладки. Вот он из футляра очки достает, Подходит к щиту управленья… Он трудится так, будто песню поет Без фокусов и напряженья. Готов отозваться на просьбу друзей, Гордыней своей не задавлен. И вот, среди лучших из лучших людей По округу нынче прославлен. Он стал бы героем, лишь дай только срок, Относится к подвигу просто. Ильфир - человек! Он сегодня высок, Хотя невысокого роста.
В октябре на улице Островского Возле дома - желтая трава. Под лучами солнышка покровского На широком небе - синева. Там летит под облачные полосы Городской рабочий говорок, А вдали дождя густые волосы Раздувает свежий ветерок. Там береза ярко-золотистая - Цвинькает синица на стволе. И в душе моей настала чистая Лучшая погода на земле.Поэт 007
Поэт – разведчику в наш век не уступает. Его раскрыть отнюдь не просто и назвать. За десять лет он еле-еле успевает Себе читателя два-три завербовать. Уж злые критики не бьют его нещадно. Редактор-каверзник освободил пути. Но пал трибун. И, вроде, что ему не ладно? Мечтай, пописывай, да творчески расти! Увы, глашатаю - эпоха ускакала. В борьбе с неволею упущен был момент. И криптограммою для всех поэма стала - Теперь поэзии он тайный резидент.
Первая любовь была ошибкой – Что теперь былое ворошить! Я смотрю на прошлое с улыбкой, Как ни грустно - продолжаю жить. А хотел с кудрявой объясниться, Подарить любовь свою навек, Целовать и губы, и ресницы, И в обнимку падать в белый снег. Первая любовь - сестренка чуду, Все перевернула ты во мне. Может, я когда-нибудь забуду Солнце русокосое в окне, Только б, изливая жар сердечный, Ты себя другому сберегла. Все-таки, любовь должна быть вечной, Даже если первой не была.
* * *
О, поле, поле, кто тебя
Усеял мертвыми костями!
А.С. Пушкин
В края, где ночи белые длинны, Где связи с сердцем Родины так тонки Бывало, приходили похоронки, Но никогда здесь не было войны. Озера, да болота без конца На скатерти продленного пространства. Тут солнце - знак небесного Отца, Горит как разрешение на пьянство. И, на полупути в аэропорт Ты, вышел из автобуса, с тоскою Воскликнул, и послышался аккорд: - О, Господи! Здесь кладбище какое! Венок, ограда, памятник, стена… А сколько здесь лежит свечных огарков! Так вот она - та красная цена Богатства деловитых олигархов. Так вот он окончательный приют Бомжей невольных, пьяниц, наркоманов. Но также тех, кто знал, что значит труд, Но не дожил до песен и романов. Да что там песни! Пенсии своей Так многие дождаться не успели - Задолго до отцов и матерей Одежды деревянные одели. За нефтяной бедлам, за город-ад, За град-гараж у грязного вокзала. Как свечи наши жизни догорят, А им все мало. Им все мало. Мало.* * *
А я люблю людей обыкновенных: Бесхитростных, открытых и простых, Без грубоватых доблестей военных, Без пятен на душе пороховых. Не оттого ли сам я счастлив ныне, Что дьявол не добрался до меня: Жена моя – обычная богиня, И ангельская вся моя родня… Люблю людей с хорошим настроеньем Не только, если приняли сто грамм. Долой тоску по крепким ощущеньям И тягу к оскорбительным словам! Я предпочтенье отдаю героям, Чья доброта вливается в рассвет, Мы с ними непременно мир построим, Пусть через двести високосных лет. Мечтательных, открытых, откровенных, Достойных жизни полной и большой. Люблю, люблю людей обыкновенных За счастье их болею всей душой.
Любимые глаза
(романс)Радуюсь я, или плачу, Ждет ли меня благодать? Жить мне, тебя обнимая, Или, как прежде, страдать? Перед тобой, дорогая, Любви не могу я скрывать: Звезды на небе погаснут – Глаза твои будут сиять.
Размышление перед зеркалом
7. Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти - дня рождения. Книга Экклезиаста, или Проповедника В окне – метель, в душе – сомнения, Но верю – мысли нет мудрей: - День смерти лучше дня рождения, А имя доброе – кудрей. То перед зеркалом с расческою Я вспоминаю в ранний час С улыбкой чисто философскою, Как завещал Экклезиаст.
Флейтист и рыбы
(басня)На флейте музыкант у озера играл, И рыбам говорил: "Пожалуйста, спляшите! Я милой показать ваш танец обещал. Под музыку мою хоть хвостиком махните!" Из кожи лез, просил танцоров наш флейтист, Но рыбам просьба та смешною показалась. И ни одна из них плеснуть не попыталась - Наоборот, ушли как можно глубже вниз. А рядом рыбаки закидывали сеть, И на песчаный брег так дружно потянули, Что благородных рыб достать не преминули. Как начали они хвостами-то вертеть! Как начали прыжки, флейтиста умоляя: "Спаси нас, дорогой, брось в озеро скорей!" Но он ушел, мольбам цены не придавая, С любимой, обнявшись, и с флейтою своей.
Волк и Медведь
(басня)Угрюмой осенью Медведя встретил Волк. Огромной пастью щёлк, да щёлк – Зол на весь свет – уж три недели без мясного. - Здорово, Мишенька! - Здорово! Ну, как живёшь? – Эх, Миша, это ль жизнь? - Беда, куда ни повернись, Ужасным голодом грозит со всех сторон. Ну, хоть бы приняли закон Волков заслуженных на пенсию отправить. Я стар и слаб, к чему лукавить. Уж для охоты не осталося зубов: Не то, чтобы овцу, ягненка, Не задавить мне и цыпленка. Признаться стыдно, а … не брезгаю грибов! И, будь то в воле нашей, Докоротал бы век за манной кашей. – Так шамкал старый, поседелый в горе тать. - Браток! – изрек Медведь, - Ты должен понимать – У власти нашей без тебя забот немало: Террор, бушуя где попало, Реформы дельной заморочить не дает. Какая пенсия! Спасибо - цел живот! Но ты не унывай. Тоска вредит здоровью. Не злись на мир. Вот, я вокруг смотрю с любовью, И скромно на зиму накапливаю жир. – На этом слове разошлись мои друзья: Волк потрусил на тщетную охоту, Медведь – к себе. Его ждала семья Вокруг заветной бочки мёду. Там он рассказывал жене и медвежатам, Как ловко он ещё бочонок спрятал. Мораль сей басни вряд ли устареет: Кто сыт – голодного не разумеет.
* * *У меня не жена, а Весна-Красна: Взор лукавый, румяные щеки. Тает снег, тает лед, где проходит она – Приближаются летние сроки. Из-под ножки ее в синь синички летят, Из перчатки порхают голубки. Тонкоклювые пеночки строятся в ряд Песне в лад, что поют ее губки.
* * *- Речка, речка, отчего ты не прозрачна? - Удивленно реку спрашивал ручей. И ответила волна, тихонько плача: - Я давно таких не слышала речей! Отчего твой взгляд на мир не замутился? Оттого, что ты берег его, берег. Оттого, что помнишь место, где родился - А река забыла, где ее исток.
